Лукашенко обнажил свою антиправославную суть

Рождественским утром президент Белоруссии посетил только что построенный храм Воздвижения Креста Господня в минском микрорайоне Масюковщина.

Он каждый год на Рождество посещает православный храм, зажигает рождественскую свечу, общается с прихожанами, говорит приличествующие празднику речи. Но все ли так благостно в отношениях между белорусским государством и Церковью?

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

Разумеется, нет. Была напряженность между Лукашенко и прежним белорусским экзархом Павлом. В Минске не скрывали, что хотели бы видеть на его месте другого митрополита, было осуждение послевыборного насилия со стороны многих православных священников, в том числе высокопоставленных.

И это-нормально, Церковь многогранна, и там есть люди, по-разному оценивающие действия светских властей. Однако в этом году, прямо перед Рождеством, была обнародована информация, которая подтверждает, что отношения между государством и Церковью еще сложнее, чем казалось раньше.

Оказывается, 27 ноября прошлого года Белорусская Православная Церковь (для понимания – это не какая-то отдельная религиозная организация, а официальное название Белорусского Экзархата РПЦ, прихожанами которой является подавляющее большинство всех верующих Белоруссии) получила предупреждение от Уполномоченного по делам религии и национальностей (это такой чиновник, назначаемый Лукашенко и подчиненный правительству). В предупреждении говорилось, что Церковь обязана придерживаться статьи 16 Конституции и статьи 8 закона «О свободе совести и религиозных организаций». Давайте посмотрим на эти статьи.

Вот – цитата из Конституции: «Запрещается деятельность религиозных организаций, их органов и представителей, которая направлена против суверенитета Республики Беларусь, ее конституционного строя и гражданского согласия либо сопряжена с нарушением прав и свобод граждан, а также препятствует исполнению гражданами их государственных, общественных, семейных обязанностей или наносит вред их здоровью и нравственности».

Вот – из Закона: «Религиозные организации не участвуют в деятельности политических партий и других общественных объединений, преследующих политические цели, и не оказывают им финансовой и иной поддержки.

В местах богослужений не допускаются использование государственной символики, проведение собраний, митингов, предвыборной агитации и других мероприятий политического характера, а также выступления, призывы, оскорбляющие представителей органов государственной власти, должностных лиц и отдельных граждан».

Судя по дате, предупреждение было связано с заявлением протоиерея Сергия Лепина, бывшего тогда пресс-секретарем БПЦ, в котором он резко осуждал силовой разгон митинга памяти убитого оппозиционера Романа Бондаренко и уничтожение «народного мемориала» на месте его гибели.

Содержание заявления было логичным для православного священника, призванного осуждать кровопролитие и насилие, но оно было уж слишком тенденциозным и безапелляционным. Похожее заявление тогда сделал и католический священник Юрий Кособуцкий. Лукашенко отреагировал на их слова поручением главе своей администрации и Генпрокуратуре «Спросить с деятелей». Вот и спросили.

Лепин – фигура в Церкви известная и, мягко говоря, неоднозначная. Выступал под БЧБ-флагами на митинге в честь 100-летия БНР, пользуется популярностью у националистов и либералов. В общем, был такой внутрицерковный змагар. Его замену после скандала на далекого от политики иеромонаха Афанасия (Соколова) можно только приветствовать.

Вот только сказанное им – личная позиция, заявленная от своего лица, и не может быть основанием для гонений в отношении всей Церкви. Фейсбук, где он это написал, точно не является местом богослужения, а РПЦ – точно не попадает под определение религиозной организации, деятельность которой может быть запрещена Конституцией. Она многогранна, в ней всегда были свои смутьяны, еретики и просто сумасшедшие и она всегда разбиралась с ними своими силами, что в итоге и произошло с Лепиным.

Такие, как Лепин, в Церкви, скорее, составляют исключение. Из известных церковных змагаров – разве что Александр Шрамко, которому еще в 2018 году запретили служение. Основа – традиционное консервативное духовенство, выступающее за единство РПЦ и сближение с Россией.

Прозападная оппозиция в массе своей антиправославная. Она регулярно устраивает кампании против строительства новых храмов и реконструкции старых в соответствии с канонами РПЦ, пропагандирует раскол. Поэтому, если после выборов некоторые священники и проявляли оппозиционность, то это, как правило, была не поддержка Тихановской сотоварищи, а осуждение насилия и призыв к покаянию и примирению. Собственно, такую же позицию высказал и Патриарх.

Предупреждение от Уполномоченного по делам религий – это серьезно. Повторное предупреждение в течение года может привести к запрету религиозной организации. Конечно, сомнительно, что Лукашенко, по примеру какого-нибудь Генриха VIII собрался запретить крупнейшую и исторически родную для белорусов Православную Церковь, но осадочек после обнародования такого документа у православных Белоруссии все равно останется.

Сама попытка такого грубого и откровенно глупого вмешательства государства в дела РПЦ там, где оно совершенно не требовалось, показывает, что оно вообще не понимает, что такое Церковь.

«Православный атеист» Лукашенко не рассматривает ее как самостоятельный духовный стержень общества, а хочет видеть еще одним идеологическим отделом при своей администрации.