Харьковские вузы становятся «вышами». «Стук» и трепет перед СБУ вместо научных открытий

Харьковские вузы когда-то были известны на весь мир. Многие люди по сей день гордятся дипломами университета, политеха, авиационного и медицинского институтов. И не только их. Однако спрос на эти корочки падает не только за границами, но и в пределах Украины. Почему это так?

Казалось бы, ответ лежит на поверхности — украинизация системы образования, а врачам и инженерам и в Белгороде, и в Дамаске мова без надобности. И это заметно по сокращению количества иностранных студентов в Харькове. Но не только в этом дело. Просто за последние годы процесс деградации и студентов, и преподавателей продвинулся далеко вперёд.

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

И в славные царские времена, когда имена местных профессоров гремели на весь мир, проблемы были. В 1902 году врач-инфекционист Владимир Фавр провел опрос среди 1292 харьковских студентов (половина от всех студентов светских вузов). 67% из них начали половую жизнь еще до 17 лет, то есть в гимназии или реальном училище, 8% — до 14 лет. Причем гимназисты в среднем на год раньше реалистов. 47,2% студентов переболели триппером, 10,8% мягким шанкром, 6,9% заразилось сифилисом.

Основной источник заражения — дома терпимости, реже — проститутки-одиночки и прислуга. 64,1% харьковских учащихся высшей школы занимались онанизмом, причем наиболее часто (70%) — выходцы из духовного сословия и окончившие семинарию. В 1910 г. на базе этого опроса вышла брошюра «К вопросу о половых сношениях, о венерических болезнях и онанизме учащейся молодежи».

Советская власть объяснила харьковской профессуре, что уважаемые учёные и преподаватели — не «соль земли», а «классово-чуждый элемент», служивший белогвардейцам.

24 апреля — 6 мая 1921 года проходил судебный процесс над членами «Национального центра», поддержавшими белогвардейскую власть. 23 подследственных, в основном — профессора университета и технологического института, свою вину не признавали. На том суде обвинитель Иванов настойчиво задавал харьковской профессуре вопрос: «А что сделали вы, чтобы воспитать этих невежественных Саенок (Степан Саенко — начальник концлагеря Харьковского ЧК, прославившийся особым изуверством); пускали ли вы их в свои университеты?»

Подсудимые оправдывались или делали вид, что тогда мало что понимали. Решение суда было мягким. Несмотря на призывы обвинителя к суровым мерам, гласные думы были либо осуждены условно, либо оправданы.

С тех пор студенты стали «стучать» на профессоров, а доценты — друг на друга. Прямо как в песне Александра Галича: Там и фауна, и флора,

Там и галки, и грачи,

Там глядят из-за забора

На прохожих стукачи.

И если во главе вуза стоят умные и рассудительные люди, то они собирают коллекцию доносов и не пускают её в дело, ожидая, когда стукач провинится и его можно будет выставить взашей. А если приспособленец, желающий понравиться властям, как сидящий в своём кресле тридцать лет Александр Черевко в Харьковском университете питания и торговли (бывший институт общественного питания)? То получается история совсем непристойная.

Проректор этого вуза по админхозчасти Виталий Бахтояров не выдержал очередного требования местных нациков о том, что школа № 127 не должна носить имя маршала Жукова. И тут началось.

В связи с произошедшим Бахтоярова опросили продолжатели дела Саенко — сотрудники СБУ. Ректор Черевко сам выступил с инициативой натравить госбезопасность на своего зама. Со слов Черевко, Бахтояров утверждает, что он скандальный комментарий не писал: его страницу взломали.

Черевко

«Как только он пришел сегодня, я попросил дать пояснение по поводу комментария в соцсетях. Он сказал, что ничего подобного не писал, кто-то зашел на его страницу и сделал запись под его именем. Я обратился в СБУ, они взяли у него пояснения, и теперь будут разбираться, действительно ли был несанкционированный вход в аккаунт», — сказал Черевко и добавил, что Бахтояров не был замечен ни в украинофобии, ни в русофильстве. Из-за нескольких строчек в соцсети проректору грозит, как минимум, выговор.

«Если же Служба безопасности установит какие-то факты, и мне поступит эта информация, тогда последуют жесткие меры. Шесть лет назад у меня такие случаи уже были. Когда началась война на Донбассе, один преподаватель негативно и не толерантно высказывался об этом перед студентами – и сразу же написал заявление», — хвастал Черевко.

Я не представляю себе ни ректора университета — хоть Петра Гулака-Артемовского, хоть Дмитрия Багалея, хоть Ивана Буланкина — чтобы те вызывали на свою территорию царскую охранку или КГБ. Не поступили бы так и предшественники Черевко — Иван Бережной и Михаил Беляев. Сами бы как-нибудь порешали, без огласки и, скорей всего без оргвыводов.

А тут такой каминг-аут (в плохом смысле этого слова, лучше бы геем назвался, это хотя бы модно) руководителя целого харьковского вуза.

А потом мы ещё удивляемся, что в мировых рейтингах эти осколки былой роскоши не представлены, и иностранцы поступать не спешат.