Владимир Корнилов: Проблему Украины не решит даже присоединение Донбасса, Крыма и Кубани

Кровопролитие на Украине – жестокий урок истории, показывающий, к чему приводит желание отложить решение болезненных проблем «на потом».

Об этом в интервью «ПолитНавигатору» рассуждает политолог Владимир Корнилов, историк, автор книги «Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта».

Подпишитесь на новости «ПолитНавигатор» в ТамТам, Яндекс.Дзен, Telegram, Одноклассниках, Вконтакте, каналы YouTube, TikTok и Viber.
Для подписки на уведомления в баузере нажмите здесь.

«ПолитНавигатр»: Владимир Владимирович, нет ли у вас впечатления, что история столетней давности повторяется с точностью до мелочей?

Владимир Корнилов: Есть не только такое впечатление – я об этом даже писал, что, если закрыть некоторые даты и фамилии, то все те исторические споры, идеологические споры, споры вокруг языка, принадлежности к России той или иной территории Донбасса и вообще того, что называлось восточной Украиной, они повторились. Порой даже одни и те же лозунги, слова, газетные статьи и так далее. Так что, в этом смысле – да, к большому сожалению, тогда, сто с лишним лет назад очень многие споры были не решены, а отложены на потом. Вот это «потом» сейчас и аукнулось.

ПН: Как нам избежать повторения этой истории?

В.К: Не повторять те же ошибки. Как сказал великий историк Ключевский, история – не учительница, а надзирательница. История ничему не учит, а жестоко наказывает за незнание своих уроков.

Не повторять те же ошибки, не идти по граблям и понимать, что, даже если сейчас мы найдем какой-то компромисс или «гениальное» тактическое решение, которое откладывает в долгий ящик все проблемы, идеологические расхождения, геополитические расхождения, то это значит, что мы просто откладываем этот конфликт на потом, как это было, когда сто лет назад большевики решили ради партийного момента присоединить к Украинской Советской Социалистической Республике чисто русские земли.

И вот, мы видим, чем это обернулось спустя сто лет – это был закономерный конфликт, нынешний. Это была пружина, которая сдавливалась на протяжении длительного времени и теперь она распрямилась.

Именно поэтому мы повторяем очень многое из того, что проходили уже сто с лишним лет назад на юге России. И главное – когда только начался конфликт в Донбассе в 14-м году, я часто слышал от многих российских коллег – маститых, уважаемых мной политологов и политиков, что «Донбасс должен оставаться в составе Украины, поскольку это будет якорь, который будет сдерживать Украину от вступления в НАТО» и так далее. Я всегда уговаривал и уговариваю сейчас этих людей понять, подумать и осознать, что на самом деле, это не решение проблемы.

Если даже предположить, что мы всё – денацифицировали Украину, создали условно пророссийский проект, присоединили к нему Донбасс, Крым, Кубань, что угодно, а затем думали, что проблему решили – вы поймите, спустя несколько лет начнется все то же самое. Украинизация тех или иных районов, подавление всего русского, а потом эта пружина вновь выстрелит.

Поэтому лучше не откладывать эти проблемы снова на десять, сто лет вперед, а просто решать их сейчас.

ПН: Могли ли вы предположить в 2011-м году, когда издали книгу, что может произойти то, что происходит сейчас?

В.К: Книга, собственно, говоря, стала во многом откровением для тех, кто в 13-м году все это делал в Донбассе. Я это прогнозировал задолго до всех этих событий. Когда мы в 1991-м году на референдум о незалежности готовили наши листовки, мы все это и предсказали, в том числе и войну за Донбасс, за право оставаться вместе с Россией.

К сожалению, еще раз говорю, все это было запрограммировано. Было несколько рецептов, чтобы предотвратить данный конфликт, во всяком случае, в его кровавом выражении. Об этом мы тоже говорили задолго до того, как Украина вообще получила незалежность. Возможно было пойти по пути федерализации Украины, и я всегда говорил, что, если бы отцы-основатели этой современной Украины заложили федеративное устройство тогда, на заре, в 91-м году, то даже это не было бы гарантией того, что Украина сохранилась в тех границах. Но это была единственная возможность сохранить ее в границах 91-го года, либо же обеспечило мирный, цивилизованный расход по лекалу Чехословакии. Другого пути у унитарной Украины быть не могло.

ПН: Может ли идти речь о федерализации Украины в будущем, по итогам спецоперации?

В.К: Если  говорить о федерализации Украины в плане того, чтобы признавать какой-то особый статус Донбасса – для этого поезд уже ушел. Восемь лет Россия, Донбасс предлагали обсуждать этот самый особый статус, который был предусмотрен «Минскими соглашениями». Восемь лет Донбасс сражался за свою самобытность.

Теперь, после того, Как украинские войска выбиты уже из территории ЛНР и, я очень надеюсь, что скоро и с территории ДНР будут выбиты, после такого количества жертв возвращаться к проекту федерализации – смысла нет никакого.

Если бы мы тогда, «на берегу», в 91-м году договорились о федерализации, я тоже, уверен, что в конечном итоге Донбасс ушел бы от Украины. Но это можно было сделать без единого выстрела, как было в Крыму в 2014-м году.

ПН: Есть ли у вас свое понимание того, когда может закончиться спецоперация и в каких границах?

В.К: Это решают ее архитекторы, но я хочу обратить внимание на слова Владимира Путина, сказанные в первые дни этой спецоперации. Он говорил, что Зеленскому было достаточно просто вывести войска из территории ДНР и ЛНР после их признания Россией. Если бы это было сделано, возможно, этой спецоперации даже и не было бы.

Но даже тогда, когда начались переговоры в Белоруссии, Путин сказал, что сейчас мы предъявляем условия демилитаризации и денацификации, признания ДНР и ЛНР, но если Украина будет упорствовать и продолжать бойню, то дальше условия будут ужесточаться.

Делайте выводы – во многом это зависит от того, как Украина будет упорствовать в этом сопротивлении, бездумной войне и следовать указкам из Вашингтона и Лондона с призывом гибнуть всем до последней капли крови.

Чем дальше будет продвигаться эта бойня, чем дальше будет упорствовать Украина, тем большими будут территории, которые придется освобождать от украинского нацистского режима.

ПН: В процессе СВО мы видели, что где-то над освобожденными территориями поднимаются красные флаги, где-то российские триколоры. Почему так происходит?

В.К: Мы видим и флаги ДНР, ЛНР, Новороссии, Знамя Победы, которое воспринимается позитивно большим числом людей, проживающих на территориях, давно уже не находящихся под контролем России. Сейчас в Лисичанске в основном поднимали советское знамя и Знамя Победы, а флаги ЛНР подвезли потом. Ну что же, есть дефицит этих знамен, надо больше их штамповать. Я уверен, что это будет последней проблемой, которую надо будет решать на освобожденных территориях Луганской и Донецкой республик и в других регионах бывшей Украины.

ПН: Какие вы видите основные проблемы при организации мирной жизни на освобожденных территориях, на что следует обратить внимание в первую очередь?

В.К: В Донбассе это, конечно, восстановление инфраструктуры, поскольку его территорию восемь лет бомбили. С идеологией там проблем не будет, смею вас заверить – там давно более русского региона в России еще поискать надо, чем Донбасс.

Что касается других территорий Украины – Запорожской, Херсонской области – там, помимо инфраструктуры, наверное, первоочередной задачей будет, действительно, денацификация. Туда нужно будет в срочном порядке завозить учебники, создавать новые учебные планы, программы, объяснять, что все, чему их учили на уроках истории за последние годы – это фейки. Причем, доказывать это надо убедительно, на основании исторических документов.

Эти все истории о первой в мире и второй в Европе Конституции Пилипа Орлика или еще какие-то другие смехотворные байки, насчет того, что Иисус Христос – украинец, а украинскому народу 400 тысяч лет – придется объяснять, почему все это ложь. Тут нужно будет очень активно поработать над тем, чтобы вернуть население на здравые рельсы.

ПН: Как считаете, почему многие политики, которые много лет паразитировали на пророссийской тематике, сегодня стали пособниками украинских неонацистов?

В.К. Тут что Добкин, что тот же Вилкул неоднократно меняли свои векторы, с них можно строго не спрашивать. Тут вопрос не в них, они – карьеристы, могут завтра и зиговать начать. Тут нужно спрашивать у некоторых российских деятелей, которые действительно делали ставку на подобных политиков, думая, что это верно и правильно.

Вопросы больше и к бывшим послам России на Украине, и к вообще всей той идеологической политике, которая выстраивалась с 90-х годов на украинском направлении. Но это больная тема, и мне кажется, что сейчас, в разгар спецоперации — это обсуждать не к месту.

Будет еще время проанализировать ошибки прошлого, идеологические уроки и вынести из них выводы, чтобы снова не идти по граблям.

ПН: Есть такое выражение: «Донбасс – сердце России». Если отталкиваться от него, то сегодня это сердце истерзано ранами. Как считаете, насколько может затянуться процесс восстановления Донбасса, его промышленного потенциала, и будет ли он вообще в полной мере восстановлен?

В.К: Я думаю, что есть потенциал у Донбасса, чтобы вернуть былую мощь, а, может быть, некоторые предприятия восстановить не удастся. Как мы слышали слова Пушилина, есть план отказаться от идеи восстановления «Азовстали», но в принципе, в Мариуполе есть два других промышленных гиганта, которые могут вполне перенаправить целый ряд мощностей «Азовстали» на себя.

Надо же понимать при этом, что все это восстановление будет происходить в условиях тотальной блокады. И это будет очень сильно тормозить развитие Донбасса, но этот регион проходил подобный период неоднократно.

Вы упоминаете лозунг 20-х годов, который появился на плакатах Советского Союза. Это происходило в период тотальной, полной разрухи в Донбассе и голода. Но вы помните, после этого последовали 30-е годы, когда индустрия Донбасса была создана если не с нуля, то с очень низких значений.

Гигантский промышленный край был создан в 30-е годы 20-го века, и это была одна из всесоюзных строек. Затем Донбасс снова развалили и разрушили. То, что получили наши предки в 43-44 году, и когда тоже появились плакаты о том, что надо восстанавливать Донбасс, тогда разрушения были не меньшими, чем сейчас, а, может быть, даже и большими. Так что у нас есть пример того, как можно Донбасс восстановить быстро, эффективно, при этом, учитывая все те проблемы, о которых я говорил выше.